"О тебе, Остроушка, будут писать романы и оперы…"

 В репертуаре замечательного московского камерного театра им. Б. Покровского появилась новая опера — "Лиса-плутовка" чеха Леоша Яначека. Представленная почти сто лет назад (в 1924 г.), она и сегодня слушается как свежая музыкальная история, занимательная со многих точек зрения.

Опера удивляет самобытностью своего стиля, лишь временами напоминающего музыкальные тренды того времени — музыку зрелого Пуччини или даже авангардного "Воццека" (хотя последний был представлен и годом позже оперы Яначека). Средствами симфонического развития и богатой речитативной техники композитор рассказывает нам волнующую "сказку для взрослых", где переплетаются миры людей и животных и на каком-то этапе становится понятно, что история про смелую Лисичку перерастает саму сказку, становясь притчей о наших взаимоотношениях с миром и близкими людьми.

Эта история рассказана артистами на двух языках — музыкальном и хореографическом. Сама музыка, кажется, подсказывает характерные движения персонажей, она театральна по своей природе и игра артистов помогает вырваться этой театральности наружу. Пластика многих сцен настолько завораживает (хореограф Михаил Кисляров), что оторваться глазами от действия решительно невозможно: настолько органично актеры смогли перевоплотиться в своих персонажей (лис, кур и прочих обитателей двора и леса), с их повадками и характерными движениями. Поначалу, смотря на длинную хореографическую композицию, служащую увертюрой к опере (где постановщики использовали музыку вовсе не Яначека) невольно даже возникло подозрение, а не балет ли это? Но нет, опера вступила в свои права, а вот хореография продолжила в ней играть значительную роль, даря слушателям настоящий "пир для глаз".

Возможно, что такой театрализацией, понятной думается не только взрослым, но и детям (в некоторых странах "Лисичка" идет как опера для детской аудитории), постановщики в какой-то степени "облегчили" привыкание к музыкальному языку оперы, как представляется, уже весьма далекой от романтической традиции. В ее основе — речитативное пение, живая речь, без посягательств на такие старомодные (к моменту ее создания) оперные формы как ария или хотя бы ариозо. Но порой же сам Яначек словно нарушает вот эти строгие правила, моностиль своей оперы, в кульминациях "срываясь" на бельканто — таковы квази-ариозо Лисички "Разве я красива", финал свадебной сцены Лисички и Лиса, а также окончание оперы с развернутой арией Лесничего. Но таких эпизодов действительно очень мало, большей частью композитор экспериментирует с "речевой мелодией" — так он называл свои опыты, вслушиваясь в речь людей в разнообразных ситуациях и фиксируя ее с помощью нотных значков. И в этом Яначек был не одинок, нет-нет, да и встречаются в истории музыки композиторы с желанием вслушаться в голос человеческий, услышать там еще неведомую музыку. На ум приходят и Даргомыжский, и Мусоргский, которые также как и Яначек, искали новый вокальный стиль.
 
Возможно, этот найденный композитором новый вокальный стиль и показался бы слишком однообразным, если бы Яначек не смог расцветить его при помощи оркестровых красок. Оркестр же "Лисички", даже в той версии, что представил нам театр (опера дана в камерной редакции английского композитора Джонатана Дава), радует слух богатой разработкой оркестровых голосов, тембровыми находками и бесконечным обновлением. И все эти нюансы находят тонкое и артистичное претворение в работе оркестра, управляемого молодым дирижером Айратом Кашаевым. При том, что партитура эта наверняка предъявляет и к музыкантам, и к дирижеру весьма солидные требования. Между прочим, в этом спектакле дирижер не только дирижирует, но и играет роль одного из посетителей местного кабачка — так оригинально он вводится в действие режиссером спектакля М. Кисляровым.

На самом деле, задумка режиссера такова, что спектакль, собственно, начинается до спектакля (пока публика рассаживается, в сельском кабачке уже танцуют пары), и в общем продолжается в антракте, где снова в том же кабачке музыкант играет на стареньком фортепиано. В этом непрекращающемся водовороте жизни и происходят истории, подобные рассказанной — происходят, чтобы повториться снова и снова (конец оперы напоминает начало, где снова — уже в своих детях — словно воскресает Остроушка).

Из артистического состава оперы особо хочется выделить исполнительницу главной партии — Ольгу Бурмистрову. Это настоящая звезда постановки, которой под силу не только хорошо петь, хорошо двигаться (что, как мы поняли, норма в этом спектакле), но и быть театрально убедительной. Ее Лисичке веришь, сочувствуешь, она словно живой человек, борющийся за свое счастье, за право быть самим собой. Богатая нюансировка голоса помогла певице передать всю гамму чувств, на которые способна ее героиня. Ольга, безусловно, одарена и актерски, и порой хотелось видеть отчетливее черты ее лица, мимику, что наверняка еще бы усилило впечатление. Но в этой постановке многие сцены шли при приглушенном свете, что в некоторых ситуациях не пошло на пользу спектаклю (этот стиль освещения мне напомнил спектакль "Холстомер", где глаз также требует большего участия света в некоторых сценах). Не менее характеристичен был ее антагонист — Лесничий (Роман Шевчук). А вот ее "вторая половинка" — Лис Златогривек (Александр Бородейко) — несколько уступал в выразительности пения, используя в основном нюанс форте.

Эта опера не проста, но тем она и ценнее для тех, кто смог постичь ее своеобразие. Ведь настоящему искусству всегда есть, что сказать думающей публике — ищите и обрящете.

Источник: www.muzkarta.info/statya/o-tebe-ostroushka-budut-pisat-romany-i-opery

Лиса-плутовка. Сказка для взрослых

Камерный музыкальный театр им. Б.А.Покровского приготовил и показывает премьеру "Лисы-плутовки" в трех действиях, с одним антрактом.

Либретто Леоша Яначека по одноименной повести Рудольфа Тесноглидека. Русский текст Софьи Аверченковой. Версия для камерного оркестра Джонатана Дава. На русском языке у Тесноглидека издавалась лишь "Лиса-плутовка", созданная по рисункам художника Станислава Лолека (и то лишь в 1972 году, в издательстве "Художественная литература").

Инициатором постановки версии для камерного оркестра выступил несравненный Геннадий Рождественский. Михаил Кисляров собрал для этой оперы замечательную постановочную команду (Софью Аверченкову, видеохудожника и сценографа Асю Мухину и художника по костюмам Ваню Боуден, блестяще справившихся со своими задачами, например) и прекраснейших оперных певцов и певиц своего театра (кстати, не только актрис своего театра, как оказалось). А уж как звучит оркестр — просто сказка (в вечер показа за дирижерским пультом был Айрат Кашаев)!

Получилось очень живо и глубоко. Во всех смыслах. Оба акта самодостаточны и смотрятся на одном дыхании. На сцене и около нее представлена жизнь в буйстве всех красок: и люди и звери гармонично сосуществуют в общем пространстве. И печаль и веселье — всё перемешено в правильных пропорциях. И даже куры и лисята прекрасны в замысле создателей и сценической реализации. Что уж говорить о главных героях — их роли многоплановы и прекрасно исполняются несколькими составами.

Дирижер-постановщик — народный артист СССР, лауреат Ленинской премии СССР и Государственной премии России Геннадий Рождественский Режиссер-постановщик и хореограф — Михаил Кисляров Ассистент режиссера-постановщика — Ирина Пьянова Cценограф, видео-художник — Ася Мухина Художник по костюмам — Ваня Боуден Дирижер — Айрат Кашаев Хормейстер — Алексей Верещагин Режиссер — Валерий Федоренко Руководитель детской студии, хормейстер — заслуженная артистка России Елена Озерова

Любовный плен Яначека: О чем говорят мужчины

Камерному музыкальному имени Б. А. Покровского крупно повезло, что у них музыкальным кормчим Рождественский, Геннадий Николаевич - принцип диалектической спирали действует, и всё возвращается на круги своя: в тандеме с Покровским Рождественский был главным дирижёром в 1974-1985, и вот недавно, в сезоне 2012/2013 стал чем-то вроде художественного руководителя. Благодаря возвращению и тонкому вкусу Рождественского репертуар Камерного за последние 3-4 года стал прямо-таки "кричаще изысканным" (хотя справедливости ради надо сказать, что он всегда отличался "лица необщим выраженья"). И если ещё недавно я бы поостерёгся рекомендовать этот театр своим знакомым, особенно гурманам от музыки и брезгливым вокаломанам (разве что - сугубым любителям "игрового" режиссёрского театра), то сейчас могу даже крикнуть во весь голос: highly recommended! Идите и смотрите! И быстрее, потому что обычно периоды взлёта в том или ином театре, увы, не длятся долго, и их нужно успеть схватить за хвост! Сам себя корю, что опоздал к началу)))

3-4-5-6 ноября на Никольской давали премьеру Příhody lišky Bystroušky Леоша Яначека (на русском) - тут её назвали почему-то "Лиса-плутовка (сказка для взрослых)". Впрочем, какая разница - лишь бы эта музыка звучала! И это просто здорово, что московские театры так набросились на Яначека (та же "Лисичка" в октябре сначала успела забежать в Детский музыкальный театр имени Н. Сац, а в Геликоне более 10 лет успешно идёт поставленное Рождественским и Бертманом "Средство Макропулоса"). Словно компенсируется его тотальное отсутствие в российском оперном контексте ХХ века (краткие сполохи типа "Енуфы" в Большом и Новосибирском оперном в 50-60-е). С другой стороны, возникает резонный вопрос: театры у нас ведь не изолированы совсем друг от друга, так почему, заранее зная ужее, что в Детском пойдёт "Лисичка", не поставить, скажем "Катю Кабанову", которая по музыке не менее прекрасна, а в Москве никогда не шла (сейчас изредка идёт в Михайловском в Петербурге, если ещё не сняли)? Впрочем, вопрос риторический. В конце концов, и эти две "Лисички" - очень разные. Не только как спектакли. Но и музыкально. В Театре Сац идёт оригинальная партитура Яначека, несколько "приспособленная" Евгением Бражником к местному ландшафту (для семейного посещения с детьми). Для Камерного Рождественский (большой дока и фанат по части всяческих редакций/вариантов) выбрал камерную же редакцию британца Джонатана Дава (Jonathan Dove), мировая премьера которой состоялась в марте 1998 года в Бирмингеме, а затем сразу же была использована в постановке Глайндбурнского фестиваля того же года. Природу оперного театра Дав хорошо постиг благодаря тому, что после Кембриджа довольно долго работал концертмейстером и аранжировщиком в разных театрах Англии, а также более 10 лет в Глайндбурне, в том числе при Владимире Юровском (для которого, помимо прочего, создал камерные версии "Золушки" и "Фальстафа"). Как композитор прославился комической оперой "Полёт" и телеоперой с участием Натана Ганна "Человек на Луне" (о психологических проблемах первых астронавтов)...

 Что же это за редакция? Понятно, что это не "чистый" Яначек, а взгляд на него современными глазами/ушами, если так можно выразиться - но слава богу, что не самоутверждение за счёт Яначека, а всё-таки растворение в нём. Услышать редакцию Дава можно в записях из Глайндбурна и на видео 2008 года из парижской Opera Bastille (дирижёр Деннис Расселл Дэйвис, режиссёр Andre Engel, в главной партии Елена Цаллагова). Это версия, несколько сокращённая за счёт некоторых ситуативных ответвлений и реплик в диалогах, длительностью 1 ч. 50 мин.

Состав инструментов сокращён более, чем вдвое: 
flute (+picc)
oboe (+cor anglais)
clarinet in B (+bass cl(B))
bassoon (+cbsn)
1st horn in F
2nd horn in F
trumpet in B
trombone
percussion
harp
accordion (+cel keyb)
1st violin
2nd violin
viola (+vln)
violoncello
contrabass
Честное слово, самое оно для небольшого зала Камерного театра в Славянском базаре...

 Как водится, собственноручно Геннадий Рождественский (84 года!) продирижировал только официальную премьеру 4 ноября, но достаточно уже и того, что он "автор идеи, редактор-шлифовщик и госприёмщик продукта". Лично я был на т.н. пресс-показе и на втором спектакле 5 ноября, которыми дирижировал сколь ученик Геннадия Николаевича, столь и уверенный в своих собственных силах молодой маэстро Айрат Кашаев.

 
Сразу оговорюсь, что это тот случай, когда для тех, кто "в теме", принципиально посещение разных составов (здесь их от 2-х до 4-х на разные роли); просто бывают случаи, что со спектаклем настолько ВСЁ ЯСНО, что выдержать его ещё хотя бы даже "половину раза", просто невыносимо для всего твоего существа (согласны?!)...
Входя в зрительный зал, нежданно-негаданно попадаешь во вроде бы "перпендикулярную" чешско-моравскому фольклору атмосферу расслабленного и одновременно темпераментного латинского кабаре с песнями Сезарии Эворы. Все - на сцене, трактирщик разносит пиво, эль, мадеру или что покрепче. А рыжая красавица (то ли призрачная Теринка, то ли сама Лисичка, то ли закатная муза самого Яначека Камилла Штёсслова) всё кружится и кружится и кружится в танце воплощением Вечной Женственности - до головокружения... А в антракте - перед второй частью - темы, уже из оперы, но в подобном же лёгком джазово-блюзовом антураже варьируют старое разобранное пианинко и старый добрый аккордеончик))) По-моему, хорошо, хотя "придумка", казалось бы, и с риском для музыки Яначека...
Режиссёр - Михаил Кисляров, верный ученик и адепт Покровского, хранитель буквы и духа Его Театра. На пресс-конференции он много акцентировал общее внимание на том, что это сказка (меньше на том, что для взрослых), и на том, что это спектакль-сновидение. Ну, что-то типа кальдероновского "жизнь есть сон". Извечная страховка режиссёров, что если что-то не получится/пойдёт не так, то всё можно будет оправдать/списать на сон... После очень хорошего, получившегося спектакля, все эти рассуждения выглядели не слишком ярко и убедительно, словно какое-то оправдание, хотя оправдываться совершенно не в чем, поскольку, повторяю - ПОЛУЧИЛОСЬ!

 О чём же спектакль? Конечно, же это никакая не сказка и не сон, а самая что ни на есть жизнь "для взрослых", с её извечным круговоротом рождения и смерти, где лишь природа и любовь неизменны и бессмертны. Печаль, но светлая, жизнеутверждающая... Спектакль, конечно же, не о Лисичке и не о зверях - он о мужчинах, о мужских разговорах и мужских мечтах. Конкретно - о Мужчине, рефлексирующем окружающий мир и своё бытие, и находящем в себе силы продолжать жить и любить их, несмотря на всё несовершенство Творения. О практически эротическом притяжении Лесничего к миру природы, когда образ лисы сливается в его воображении с образом некой Идеальной женщины, нереальной возлюбленной, которая так и не встретилась в утлой жизни, либо досталась другому (как Теринка браконьеру Гараште)... И от того, КТО ИМЕННО сегодня Лесничий, во многом зависит ИНТОНАЦИЯ, а в результате - и СМЫСЛ спектакля.

 Я помню перфектный вокал Алексея Морозова в моцартовских и генделевских постановках Покровского, а Яначек так устроен (в большей мере речитативно-декламационно), что не даёт в полной мере просканировать состояние вокальной формы певца, хотя здесь это не принципиально. Важно быть ИНТЕРЕСНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ на сцене и иметь за душой ЧТО СКАЗАТЬ. У Морозова всё это как раз есть. Это психотип с тонкими настройками из мира Достоевского и Чехова и даже с лёгким перчиком "патологиза" от Леонида Андреева... Ясно, что режиссёр жадно хватается за столь благодарную дуалистическую актёрскую природу (притяжение, мужское-женское и т. п.).

 Лесничий Роман Шевчук - дюжий да ражий, крепко стоящий на ногах мужичара, пьющий и поющий в полную глотку - конечно же, никакой не чеховский рефлексант-эротоман, а вот прямо тебе глыбище из Горького (кто уж кого представил - не суть важно). Абсолютно здоровое, естественное мировосприятие и т. д.. И - естественно, совершенно другой спектакль, ПРО ДРУГОЕ. Похоже, что и у Александр Полковников - премьерного Лесничего - тоже свой спектакль № 3. О чём, пока не знаю, но мне уже интересно узнать! (обычно третий раз подряд я уже не выдерживаю, а тут... или на Яначека подсел?))))
Совершенно шикарным кавалером, мужественным и в то же время галантно обходительным Лисом Златогривеком вышел мой бывший студент по Гнесинскому училищу (ученик Дмитрия Батуркина и Николая Майбороды) Mikhail Yanenko с его кореллиевским сексуальным вибрато, да и выглядел соответствующе, так что понять Лисичку можно Смайлик «smile» Если думаете, что хвалю "по блату" - сходите послушайте (и уж тогда, если что, бросайте в меня камень))) Второй Лис Александра Бородейко не уступал внешне, а вот вокально - да, в том числе и за счёт весьма ощутимого "дрожименто" (или что в цеху без церемоний называют "бараном" разного калибра))) Лиса № 3 - Игоря Вялых - пока не слышал... И тысячу раз всеми конечностями поддерживаю идею передачи роли от меццо-сопрано - тенору (как и в аналогичных случаях с Псом и Петухом)!!!
Первоклассно звучал (особенно 5-го) и наполнял зал богатым, "золотистым" баритональным голосом bad boy Гарашта - Алексей Прокопьев. Пока не понял истинную природу его инструмента - в Покровском он значится как исполнитель басовых партий, но мне больше услышался драматический баритон...

 Ну и Лисичка - Быстроушка у Яначека и Остроушка в этом переводе. В "свой" состав на премьеру Рождественский выбрал Ekaterina Ferzba, что говорит о многом... Дебютантка, Гнесинская выпускница этого года Ольга Бурмистрова, высокая и стройная обладательница достаточно крепкого лирического сопрано, очень старалась 3 ноября, и это старание было очевидно. Её Лисичка - начинающая феминистка, явно не куколка, а опасный, властный зверёк, даже не скажешь, что милый, скорее, маленькая злючка-колючка... Лисичка Александра Мартынова - полная противоположность. Начиная с более лёгкого, светлого голоса, близкого к лирико-колоратуре. Она - само очарование, лучик солнца, "милая и пушистая" при всём своём небезобидном озорстве. Более миниатюрная, гибкая, пластичная, обаятельная. А роль - практически балетная! Впрочем, в Камерном любой споёт вам из любой позиции, хоть ночью разбуди... Долго ломал голову: где же мог видеть и слышать раньше эту вторую Лисичку? Но - дедуктивный метод работает! Щёлк, и вдруг, сопоставляя некоторые факты, вспомнил гениальный дипломный спектакль ГИТИСа 2002 года (курс, где училась Ekaterina Siurina Castronovo) - бриттеновский "Альберт Херринг" в конгениальной постановке Алексадра Тителя и Игоря Ясуловича с нынешней звездой мюзиклов Иван Ожогин в титульной роли. Та трогательно-смешная, очкастая училка миссис Вурдсфорд с нарочито писклявой интонацией! Да, это была она! Только тогда с другой фамилией - Павлючук! (А спектакль тот студенческий и до сих пор для меня остаётся одним из лучших творений Тителя наравне с его свердловскими опусами и московскими уже "Богемой" и Cosi!)

 И общее замечание по артикуляции/дикции: это уж у кого как вокальный аппарат изначально поставлен - либо дикция есть, либо её нет. А у Яначека (пусть и в новом русском переводе Софья Аверченкова, где учтены даже такие "мелочи", как чешские ударения на первый слог) так много согласных, которые должны буквально от зубов отлетать! И так много быстро произносимого водопада слов!.. И кто-то в этом потоке тонет, а кто-то прекрасно себе плывёт и радует нас не только звуками, но и смыслами...
В общем, господа, вы сделали Яначека - это великое дело! Продолжайте в том же духе!

Спасибо всем многочисленным и не названным выше персонажам: прежде всего размышляющим, мечтающим и ведущим разговоры мужчинам - Учителю - Василий Гафнер и Священнику (он же Барсук) - Александр Маркеев, а также Захар Ковалёв (неотразимый Трактирщик Пасек и так нелепо погибший Петя-Петушок))), Viktoriya Preobrazhenskaya, Виталий Родин (по-весеннему одержимый пёс Лапак), Ульяна Разумная, Anna Kostyleva, Natalia Ritter (помню её по АХИ, интересно будет послушать в центральных партиях и крупном репертуаре, даже в крохотной партии Хохлатки слышно, что голос интересный)...
Ну а великолепные, 5+ костюмы Ваня Боуден и оригинальную сценографию Ася Мухина (в игре теней на заднике ощущается бэкграунд фельзенштейновского фильма 1965 года) все, кто дочитал досюда, уже видели и усладили зрение, а также взыскующий интеллект либо живьём, либо на многочисленных фотографиях, разошедшихся в ФБ...

Источник: www.facebook.com/andrey.khripin/posts/985748364819273

Премьера "Лисы-плутовки" — танцуют все!

 Музыка Леоша Яначека обладает уникальным вкусом — народный исходный материал расфасован в разговорную фразировку "имени XX века" с повторами коротких мотивов — как нараспев, смакуя слова, рассказывают сказки. Такое сочетание особенно хорошо подавать с не вполне реальным сюжетом, в котором должна быть если не полная сказочность, то уж точно — небольшая сумасшедшинка. "Лиса-плутовка" в этом смысле, наверное, идеальный случай. Камерный музыкальный театр имени Б. А. Покровского взял для постановки, соответственно, камерную версию оперы, созданную Джонатаном Давом — композитором, известным камерными аранжировками, среди которых имеется и вагнеровское "Кольцо". Для полноты представления остается добавить, что дирижером-постановщиком выступил Геннадий Рождественский, чья способность дерзко интерпретировать партитуры давно стала легендарной.

Но при всем интересе к музыкальной стороне "Лисы-плутовки", да не обидятся на меня композиторы и музыканты, в этот театр я прихожу, прежде всего, на режиссеров. Оправданием мне — воля Бориса Александровича, создавшего свой театр как режиссерский. Здесь позволю отступление по горячим следам. В связи с только что отзвучавшей в Большом премьерой "Иоланты", в прессе предсказуемо участилось до невыносимости высказывание известного общего места: оперу должен ставить оперный режиссер. Потрясающе убедительно, не правда ли? Но давайте хорошенько разогнем пальцы — в том смысле, что так их затем удобнее загибать обратно. И подсчитаем признанных оперных режиссеров, работающих в российских театрах. На двух руках пальцев должно хватить — негусто. При этом практически у каждого из них есть "свой" театр, где на радость зрителям кипит творческий процесс, из домашнего уюта которого режиссера еще надо ухитриться выманить в чужую вотчину.

Один из тех, кого без сомнений можно отнести к признанным постановщикам оперы — главный режиссер Камерного музыкального театра имени Б.А. Покровского Михаил Кисляров. Музыкальность, чувство стиля и дозированная смелость делают его одним из моих любимых режиссеров. Перед началом спектакля я заглянул в кассы, чтобы купить билет на его "Холстомера" — уже в какой-то там раз, что говорит само за себя. Отличительная черта режиссерского почерка Кислярова — постановки сотканы из сложной хореографии. Это может быть классический парный танец, кордебалет, сотрудничество с музыкальной драматургией, пластическая иллюстрация чувств и отношений, имитация пластики животных,… Остается лишь догадываться, сколько труда вкладывает режиссер, выступающий одновременно хореографом, прорабатывая мизансцены, и сколько работают артисты для того, чтобы с убеждающей легкостью реализовать замысел перед залом. В общем, не в обиду Яначеку, я пришел, в первую очередь, "на Кислярова". И сполна получил то, чего ждал.

Режиссер сделал сюрреальное действие продолжением жизни. Сцена задолго до начала спектакля встречает зрителей обстановкой трактира. Людно, звучит музыка, посетители танцуют или выпивают в баре, расположенном у одной из боковых стен — практически в зрительном зале. И тут лесничий…

Кажется, пришла пора обнародовать важное замечание: "Лисичка-плутовка", как бы сказать… не вполне детская опера. Адаптировать ее для школьного возраста можно — как можно адаптировать, например, масонские символы в сюжете "Волшебной флейты", но сказать, что Яначек предназначал произведение детям — вот чтобы "да", так нет. Конечно, современные дети в том, что им запрещают, все чаще дают фору родителям. Вот только стоит ли форсировать процесс взросления? Сюжетом оперы предусмотрены: недвусмысленный намек на спаривание (в том числе межвидовое), стимулированная беременностью свадьба, использование барсучьей норы в качестве… Ой, давайте лучше просто договоримся: эта опера не для детей. И вернемся к чинной беседе об искусстве.

При всех физиологизмах "Лиса-плутовка" — одна из самых романтичных опер. Душещипательности не мешает ни разорванность сюжета во времени, ни его вопиющая условность, которую особо упертые ценители реализма в искусстве склонны квалифицировать, как бредовость. Но вспомним, что именно с такой историей музыка Яначека сочетается особенно вкусно. Достаточно отдаться музыке — и действие приобретет незыблемую естественность.

Сценография спектакля, созданная Асей Мухиной, подчеркнуто криволинейна. Холм на сцене позволяет располагать действие на нескольких ярусах или просто эффектно скатываться с горки. С учетом динамичности действия, за время спектакля артисты с легкостью набегают по холму на небольшое горное восхождение, а неоднократно ловко забираясь в расположенную на холме лисью нору — сдают на спелеологический разряд. Обтекаемые конструкции, вызывающие стоматологические ассоциации, трансформируются из предметов мебели в диковинные цветы и обратно.

Из костюмов, на мой личный вкус, удались облачения главных героев — Остроушки и Златогривека, а также одежды людей. Не то чтобы я чопорный ретроград, но некоторые решения художника по костюмам Вани Боудена показались мне балансирующими на грани хорошего вкуса. Парад костюмов — вторая картина, в которой обязательно появятся параллели с незабвенным "Скотным двором" Оруэлла, написанным два десятилетия спустя после оперы Яначека. Отношения людей переплетаются с отношениями животных. Причем, жизнь животных заметно ярче, и ярче соответствующие аллюзии — например, куры видят себя лебедями. Живительный юмор нужен любой опере, и картина на дворе призвана его обеспечить.

Мизансцены радуют непринужденностью, с которой режиссер оперирует пространством зала. Два, пять, десять — не важно сколько действующих лиц — сцена ощущается полностью охваченной действием, при этом — без суеты, несмотря на лисью прыть персонажей. Активно задействованная авансцена и незарастающая тропа к уже упоминавшемуся бару объединяют в единый мир сцену и зрительный зал — подобное слияние вообще относится к приметам камерного театра.

Светом (художник по свету Владимир Ивакин) удачно решаются настенные проекции, в нескольких сценах — острая фокусировка (появление лисенка во сне) и придание действию силуэтности. Но в ряде сцен было впечатление, что требуемые световые установки просто не включились — долгими минутами артисты произносили свои реплики в полутьме, скрадывавшей не только мимику, но и жесты, из-за чего сценическое действие проседало.

Второй, более существенной бедой (я был на втором спектакле премьеры) стал дисбаланс оркестра и солистов. В сценах, где музыка должна играть громко, она играла слишком громко, полностью перекрывая голоса. Это сводило на нет преимущества исполнения оперы в переводе на понятный слушателям язык. С грустной нежностью вспоминались русские супратитры, предусмотрительно дающиеся к русским операм в некоторых театрах. От оркестровой экспансии пострадало где-то процентов 30 текста. Стоит добавить, что масштаб бедствия зависел не только от громкости музыки, но и от вокальных возможностей певцов, и от их дикции. Тем более жаль, что приоритет театра — именно донесение слов, более значимых в камерном репертуаре, чем на большой сцене. В том, что касается собственно музыки, подготовленная Геннадием Рождественским партитура в исполнении оркестра театра под управлением Айрата Кашаева прозвучала интересно, рельефно.

Артисты играли и пели от души. Конечно, во многом спектакль состоялся благодаря поразительной пластичности и подвижности главной героини в исполнении Александры Мартыновой. На том же уровне убедительности — переживания Лесничего, достоверно сыгранного и звучно спетого Романом Шевчуком.

Остальные роли, не всегда ровные по вокалу, были сыграны на высоком уровне. Из героев второго плана особенно запомнился Алексей Прокопьев, сделавший браконьера Гарашту неотразимо обаятельным. В мимической роли Тербинки спектакль украсила Уна Ягер, артистка чешского "Театра в полях". Очаровательны и умильны были участники детской хоровой группы театра — дети Остроушки, в которых в финале находит продолжение история.

Внятность постановки и узнаваемость героев иллюстрирует субъективный пример. Когда в антракте по просьбе знакомой, не прочитавшей либретто, я начал рассказывать содержание первого отделения (1 и 2 действия оперы), выяснилось, что знакомая, разобрав далеко не весь текст, практически всё поняла со сцены — характеры персонажей, их отношения и происходящие события. В общем, да — действительно трудно было не понять.

Ввиду специфики сюжета и музыки (нет памятных мелодий, нет номерной структуры – привет, XX век), спектакль вряд ли можно рекомендовать самому широкому кругу желающих приятно провести время. Но, внимательно прочитав все "но", изложенные выше, наверное, все-таки стоит самостоятельно оценить эту премьеру Камерного музыкального театра имени Б. А. Покровского. А я, тем временем, собираюсь послушать еще одну постановку этой же оперы Леоша Яначека, идущую в ДМТ имени Н. И. Сац под титулом "Лисичка. Любовь". Тогда, чтобы поделиться впечатлениями, встретимся вновь в этом лесу.

Источник: www.golos-publiki.ru/opera/lisa-plutovka-tancuyut-vse/

В Камерном музыкальном театре имени Покровского завелась "Лиса-плутовка"

 На нее пускают после шестнадцати лет: композитор Леош Яначек написал сказку для взрослых

Так получилось, что оперу Яначека не вспоминали у нас долгие годы, а в этом сезоне ее поставили сразу два московских театра. Сначала она появилась в Театре Сац под названием "Лисичка. Любовь" в редакции дирижера Евгения Бражника. Теперь премьера в Камерном театре Покровского.

Здесь опера тоже идет не в оригинальной оркестровой версии – оркестр Яначека слишком пышен и многолюден, – а в камерной редакции английского композитора Джоната Дава, в которой бережно сохранены авторские краски. Дирижирует сам Геннадий Рождественский, по чьей инициативе в театре уже появлялись оперы смешанного авторства – например, "Идоменей" Моцарта – Рихарда Штрауса или "Лазарь" Шуберта – Эдисона Денисова.

По замыслу режиссера Михаила Кислярова действие разворачивается в трактире, где старики горько вспоминают ушедшую молодость и заливают сливовицей боль разбитых сердец. Трактирщик Пасек торгует напитками прямо из оркестровой ямы. В антракте музыка не прекращается – нам играют на пианино и аккордеоне.

На заднем плане – лес и его обитатели, частично во плоти, частично вырезанные из бумаги (сценограф и видеохудожник – Ася Мухина). Там, наоборот, царит вечная радость и молодость, которой можно любоваться, но которую можно и пристрелить. Смена поколений у зверей идет гораздо быстрее, чем у людей, и старый Лесничий, в прологе беседующий с лягушонком, в финале знакомится уже с его внуком. Это примиряет с конечностью жизни: да и музыка Яначека так светла, энергична и соприродна.

Счастлив театр, где стариков играют молодые. Красавец Александр Полковников сценической статью и обворожительным баритоном транслирует стопроцентную мужскую скорбь. Безутешный Учитель в исполнении Василия Гафнера смахивает на моложавого министра Мединского. Главная героиня – Лиса Остроушка – до поздних лет не доживает: ее жизнь обрывает пуля браконьера; звонкое и высокое сопрано Екатерины Ферзбы как нельзя лучше подходит партии, а восточные черты ее лица коррелируют с ориентальностью музыки Яначека. Возлюбленный ею Лис Златогривек в отступление от вокальной диспозиции Яначека, где ему предписано быть женским сопрано, поет крепким тенором и явлен мускулистой фигурой Игоря Вялых, в силу чего становится похож на вагнеровского героя.

Люди и животные в спектакле уподоблены друг другу, но человеческое перевешивает: если лесные герои едят по-лисьи, то милуются по-людски. Что касается людей, то закадровая у Яначека красавица Теринка здесь выведена сцену в виде рыжеволосой прелестницы. Добавляет неразберихи хаотичный свет, лучи которого оставляют большую часть мизансцен в провалах, – неизменно светлым островком остается лишь макушка великого дирижера, торчащая из оркестровой ямы.

Источник: www.vedomosti.ru/lifestyle/articles/2015/11/06/615749-kamernom-muzikalnom-teatre-imeni-pokrovskogo-zavelas-lisa-plutovka

Лирическая сказка для взрослых в театре им. Б.А. Покровского

В Камерном музыкальном театре имени Б.А. Покровского состоялась премьера оперы чешского композитора Леоша Яначека "Лиса-плутовка" в постановке Михаила Кислярова.

В основе оперы лежит юмористическая повесть писателя и журналиста Рудольфа Тесноглидека по рисункам-комиксам Станислава Лолека "Приключения Лисички-плутовки". Первая постановка оперы состоялась в Брно в 1924 году. С тех пор она не сходит со сцен европейских музыкальных театров. В театре имени Б.А. Покровского  опера впервые в России прозвучала в камерной редакции, сделанной английским композитором Джонатаном Давом.

Идея о постановке оперы принадлежит дирижёру-постановщику н.а. СССР Геннадию Рождественскому. Творческий коллектив театра с удовольствием поддержал его, к тому же на момент начала работы над оперой она нигде не шла, и лишь по случайности оказалось, что Детский театр им. Н. Сац тоже выпускает оперу Леоша Яначека — премьера прошла чуть раньше, чем в театре им. Б.А. Покровского.

Режиссёр Михаил Кисляров решил в своей постановке обратиться к более взрослой аудитории и поставить "сказку для взрослых" с возрастным цензом 16+, а не для детей, как принято ставить "Лисичку". Ещё одно из отличий этой постановки в том, что она исполняется на русском языке. "Долго думали играть на чешском или на русском языке, но мы хотели, чтобы за артистами следили, а не бросали взгляды на титры, — пояснил выбор языка режиссёр. – Поэтому мы попросили Софью Аверченкову сделать русский перевод".

Но, смотря оперу, всё равно периодически появлялась мысль, что титры не помешали бы, так как оркестр порой заглушал исполнителей, и было непонятно, что поют.  Может дело в партитуре, а может и в языке. Софья Аверченкова рассказала, что довольно трудно делать русский перевод: "Главная задача для меня стояла сохранить звучание самого Яначека. Трудность в том, что ударение в чешском языке в словах падает на первый слог, в нашем же языке иначе. Но мы старались сохранить ритмичность Яначека".

Читая программку спектакля, видишь, что на каждую роль по несколько составов, есть даже по три-четыре исполнителя. А Ольга Бурмистрова (Лиса Остроушка) и Александр Бородейко (Лис Златогривек) в театре еще не проработали и года, но уже старательно доказывают, что способны на многое.

"Я хотел, чтобы этот материал дал нам шаг в актёрском росте", — объяснил Михаил Кисляров почему такое разнообразное в распределение ролей среди молодых исполнителей.

Сама же история, рассказанная оперно-театральным языком, о том, как лесничий засыпает в кабаке, и толи вспоминает историю своей жизни, а толи видит сон. История о том, что в жизни всё закольцовано: рождение, взросление, борьба за жизнь, любовь к близкому человеку, рождение детей, смерть. В постановке люди с лёгкостью превращаются в животных, и из животных в людей – ведь жизни людей и животных тесно связаны друг с другом.

Источник: www.wpolitics.ru/liricheskaya-skazka-dlya-vzrosly-h-v-teatre-im-b-a-pokrovskogo/

Сказка для взрослых

 Свой 44-й сезон Камерный театр Покровского отмечает несколькими премьерами. Одна из них – Опера Леоша Яначека "Лисичка – плутовка". Известная за рубежом, в России она практически не звучала. И вот по прихоти судьбы сразу два московских театра поставили "Лисичку" – театр САЦ и театр Покровского.  

 "Лисичка Плутовка" – одно из последних произведений Яначека в оперном жанре, и именно оно принесло композитору настоящую популярность. Сочинение  в своем роде уникальное: либретто написано по комиксам Рудольфа Тесноглидека. Кроме того, создавая вокальные партии композитор использовал "речевые мелодии" – человеческой речи, пение птиц (все это он записывал на протяжении всей жизни). В том же направлении ранее работали Мусоргский, Римский-Корсаков, которых Яначек считал своими учителями. И хотя музыка "Лисички" написана практически сто лет назад, она до сих пор звучит свежо и современно.

   "Зрители должны слушать и наблюдать за действиями актеров, а не задирать постоянно голову, читая субтитры" – прокомментировал выбор языка в спектакле режиссёр Михаила Кисляров. Этот принцип команда театра сохраняет во многих постановках. В свою очередь, автор русского либретто Софья Аверченкова рассказала, что при переводе "Лисички" она пыталась максимально приблизить новый текст к звучанию оригинала. 

   На первый взгляд, всё просто: опера-сказка о животных и людях. Но режиссёр Михаил Кисляров увидел здесь философскую притчу для взрослых, а может быть даже и социальную драму. Сложно определить, где в "Лисичке" заканчивается сказочное и начинается бытовое, злободневное. Звери ведут себя, как люди - им не чужды любовь и ненависть, обида и разочарование. К примеру, типично человеческая ситуация: Лисичка переживает, будет ли она столь же любима мужем по прошествии времени. Кстати, у многих человеческих персонажей оперы есть двойники из мира лесного: у пастора - барсук, у учителя — комар, у лесничихи — сова. По мысли композитора, их партии исполняют одни и те же певцы, что еще теснее сближает людей и природу.  Однако режиссёр Михаил Кисляров пошёл дальше и наделил смысловой параллелью Лисичку:  ею стала девушка Теринка, символ ускользающей, призрачной красоты. Для исполнения этой пластической роли специально пригласили Уну Ягер, артистку чешского "Театра в полях".

   Особые требования постановщик предъявляет певцам. Так, исполнительница роли Лисички Екатерина Ферзба рассказала, что "самым сложным была не партия как таковая, а пластическое воплощение роли. Не сразу получалось подражать повадкам животных. Но работа над образом была безумно интересной".

   Яначек предназначал свое сочинение для тройного состава оркестра, но учитывая технические возможности театра Покровского, здесь оперу исполняли в камерной редакции Джонатана Дава. Второй Дирижер спектакля Айрат Кашаев заверил, что в звуковом отношении  ничего не было потеряно. Да и камерный вариант – это лишняя возможность вслушаться в удивительные красочные качества партитуры.

Кстати, музыка в спектакле не переставала звучать даже в антракте –  артисты выходили в зрительный зал и играли на фортепиано и аккордеоне, а перед самым началом действия долго танцевали под нечто зажигательно латиноамериканское.  Возможно, используя  этот интересный, но далеко не новый приём, режиссёр хотел противопоставить сказочность оперы и и ее бытовое окружение в антракте. Но в любом случае, задумка весьма отягощала и без того 2-хчасовое представление.

   Спектакль оформила молодая художница Ася Мухина. Ее декорации напоминали  детскую аппликацию.  Светильники, столы и стулья, по замыслу художников  воплощавшие "нечто органическое", зрителями были единодушно приняты за огромные зубы. Роли  маленькой лисички, лягушонка и комара, которые обычно играют дети, здесь заменили бумажными фигурками оригами, что выглядело не очень убедительно. Не менее сомнительным показалось и  решение исполнять вокальные партии этих героев за сценой.

   В костюмах, выполненных Ваней Боуден, присутствовала излишняя  обыденность: опять-таки приближаясь к "органическому", персонажей нарядили в тоскливые серо-бежевые тона. При близком рассмотрении костюмы зверей выглядели как потрёпанная одежда., но отнюдь не как что-то сказочное или, на худой конец, добротно реалистичное.

На предпремьерном показе в роли Лисички выступила студентка Гнесинской академии Ольга Бурмистрова. Ей удалось перевоплотиться в своего персонажа, вокально и пластически изобразить плутовку. Тенор Александр Бородейко (Лис Златогривек) покорил своим обаянием и естественной актёрской игрой. Самым интересным персонажем из мира людей оказался Лесничий Алексей Морозов - органичный в своей роли, он был очень убедителен  вокально и эмоционально. В целом же, несмотря на русский текст, весьма разочаровала дикция. Да и того самого камерного, деликатного звучания оркестра не получилось: много форте, мало нюансов.

   Уже в начале декабря в театре  Покровского ещё одна премьера –  "Маленький трубочист или, Давайте создадим оперу" Б. Бриттена. Это произведение в репертуаре с 1979 года, однако на этот раз зрители увидят совершенно новую версию спектакля.

Источник: www.bezfalshi.ru/node/451

Недетская история в театре у Покровского

В Камерном музыкальном театре поставили оперу Леоша Яначека "Приключения лисички-плутовки". Мы вынуждены напомнить читателям оригинальное название, ибо на волне стремительно возникшей моды на эту оперу чешского композитора ее стали переименовывать. Недавно свою премьеру "Лисичка.Любовь." представил Детский театр Сац, и вот теперь премьера на Никольской под названием "Лиса-плутовка". Впрочем, за переименованием кроется не только мода, но кое-что более глубокое. Об этом расскажет наш автор Мария Жилкина, побывавшая на спектакле.

Что касается режиссерской концепции – она не ориентирована, по словам Кислярова, на детскую аудиторию, поскольку и музыка – "недетская". Режиссер увидел в истории Лисички философскую притчу о быстротечности любви и счастья, о цикличности и взаимосвязанности всего происходящего в природе и в человеческом обществе. В такой концепции главным персонажем становится не титульная героиня, а поймавший и упустивший ее стареющий Лесничий. На втором месте по значимости оказывается девушка Теринка, в которую влюблено все мужское население деревни – персонаж, который в партитуре Яначека упоминается только косвенно, в репликах других певцов. В оригинале Лисичка – это носитель, выражаясь психоаналитическим языком, "эротического переноса" влечения Лесничего к Теринке (или, возможно, самого композитора к его юной, но замужней и недоступной возлюбленной). Кисляров же выводит рыжеволосую красотку Теринку на сцену живьем – завораживающая танцевально-пластическая работа актрисы пражского "Театра на полях" Уны Ягер.

Инициатором обращения к опере Яначека и дирижером-постановщиком спектакля выступил Геннадий Рождественский, за пульт встал его ученик – Айрат Кашаев. Режиссер – Михаил Кисляров, сценограф и видео-художник Ася Мухина, художник по костюмам Ваня Боуден, хормейстер – Алексей Верещагин.

Оперы Яначека нынче популярны и часто исполняются на Западе, ставились они и в России, однако конкретно этому произведению было суждено долго оставаться знакомым русскому слушателю лишь по записям (исключение – единственная постановка 1990 года в Екатеринбурге). И вот этой осенью сразу два московских театра обратились к "Лисичке". Но если Театр Сац представил постановку для детей, то у Покровского выпустили спектакль с подзаголовком "Сказка для взрослых".

Рождественским была выбрана камерная версия оркестровки оперы. Ее 10 лет назад создал английский композитор Джонатан Дав. Московские любители оперы могли ранее услышать его оперу "Приключения Пиноккио", поставленную в том же Театре Сац. Оригинал – это в полном смысле музыка 20-го века, предполагающая тройной оркестровый состав, с усиленной ролью духовой группы, ему просто негде было бы звучать в этом помещении. Камерному театру было логичнее использовать именно камерную редакцию – в спектакле участвовали: 4 деревянных духовых, 5 медных, арфа, челеста, струнные, перкуссия и литавры. Удивительно, но красочность материала от этого не поблекла и не оскудела, в каком-то смысле тембровый принцип музыки того периода проявился даже более ощутимо. Однако если в качестве второй задачи камерной версии планировалось еще и улучшить баланс с вокалистами, слышимость и понятность каждого слова (раз уж текст перевели на русский и даже не напечатали в программке либретто), то это до конца не получилось – нередко голоса солистов тонули за оркестром.

Кстати о переводе. Софья Аверченкова подготовила специально для данной постановки абсолютно новую оригинальную русскую версию. Несмотря на родство славянских языков, перевод оперного либретто с чешского имеет существенную эквиритмическую трудность – в чешском ударение чаще падает на первый слог в слове, что задает определенную ритмику и в мелодии. При переводе приходится учитывать не только смысл, но и эту особенность, что, как нам кажется, автору удалось.

Возвращаясь к музыкальной стороне, отметим еще одно отличие, которое Рождественский внес в спектакль – партии Лиса Златогривека, Петуха и Пса переданы тенорам (и в театре они нашлись в нужном количестве на несколько составов, притом, что есть еще и немаленькая теноровая партия Учителя, предусмотренная самим Яначеком). От участия детей в сольных партиях отказались – детская группа театра Покровского поет только в ансамбле лисят и участвует в пантомиме. В общем, версия с музыкальной точки зрения получилась интересная, в большой мере оригинальная.

Что касается режиссерской концепции – она не ориентирована, по словам Кислярова, на детскую аудиторию, поскольку и музыка – "недетская". Режиссер увидел в истории Лисички философскую притчу о быстротечности любви и счастья, о цикличности и взаимосвязанности всего происходящего в природе и в человеческом обществе. В такой концепции главным персонажем становится не титульная героиня, а поймавший и упустивший ее стареющий Лесничий. На втором месте по значимости оказывается девушка Теринка, в которую влюблено все мужское население деревни – персонаж, который в партитуре Яначека упоминается только косвенно, в репликах других певцов. В оригинале Лисичка – это носитель, выражаясь психоаналитическим языком, "эротического переноса" влечения Лесничего к Теринке (или, возможно, самого композитора к его юной, но замужней и недоступной возлюбленной). Кисляров же выводит рыжеволосую красотку Теринку на сцену живьем – завораживающая танцевально-пластическая работа актрисы пражского "Театра на полях" Уны Ягер. С ее танца еще до увертюры начинается вечер, а рассказ о ее свадьбе, на которую жених-браконьер, застреливший Лисичку, дарит ей лисью муфту – смысловая кульминация оперы.

Впрочем, о начале спектакля и антракте следует сказать особо. Зритель заходит в зал и в первый момент не понимает, куда он попал: перед глазами бар с барменом, звучит неторопливо-знойная бразильская музыка, кружат пары на танцполе, эдакая не предвешающая трагедии расслабленная атмосфера. В антракте танцев уже не будет, пианист Сергей Ионин исполнит фортепианную импровизацию на темы из 1 действия, а Клавдия Ратынская сыграет соло на аккордеоне.

Однако темой тропиков на закате география повествования не ограничится, еще мы увидим японское искусство оригами (замечательные мини-скульптуры из бумаги – лисички, лягушата, насекомые) и южно-азиатский театр теней ваянг (некоторые из фигурок будут прикреплены на палки с пружинками и оживут, отбрасывая гигантские тени на задний экран). Собственно чешского, кроме музыки, будет, пожалуй, только этническая безрукавка на Лисе, но в сочетании с париком с дредами, поэтому глобального "интернационала" на сцене это не разрушает.

Вообще парики и костюмы, в том числе на "животных" в спектакле – не гламурно-диснеевские, не маски для карнавала, а скорее человеческие, временами даже слишком бедняцкие и нестиранные. Порассматривать при этом есть что, у каждого персонажа своя "фишка": Священник курит боцманскую трубку, Лисичка "облизывает" лапки, куры пытаются отрепетировать "танец маленьких лебедей"... Все постоянно движутся, соскальзывают с кочки, спускаются в нору, выполняют гимнастические элементы. Даже и пение практически вниз головой – буквальная трактовка завета Покровского – присутствовало.

Располагал ли к этому музыкальный материал (все-таки 20-го века!) или форма сказки-притчи, или же таким высоким был уровень мастерства режиссера и сценографов, трудно сказать, но визуализации, режиссерского участия и предписанных певцам актерских "активностей" было очень много, но это никому не мешало ни петь, ни играть, ни воспринимать. Все это было современным и, скажем так, не ханжеским, без комплексов и без нафталиновых традиций. Но при этом сама опера, музыкальное произведение – целостности не потеряло и вообще никак не пострадало, а только выиграло.

Идея параллельных образов из социума и мира животных или насекомых, конечно, не нова, зрители ассоциативно вспоминали литературные аналоги кто соотечественников Яначека братьев Чапеков, кто Андерсена, кто Оруэлла, кто Пелевина. Мне же что-то больше припомнился Салтыков-Щедрин, вероятно, за счет преобладания сатирического и философского компонента.

Единственное, в чем можно поспорить с режиссером, а можно и согласиться – это трактовка самого образа Лисички. За исключением, пожалуй, любовного дуэта с Лисом, она стала персонажем довольно необаятельным, ничего "плутовского", "хитрого" ей не оставили – напротив, теперь это довольно прямолинейная, своевольная и пассионарная особа, практически Роза Люксембург мира животных. Может быть, за счет того, что градус симпатии к ней снижен, судьба избыточного пассионария – стать в итоге муфтой – воспринимается скорее как неизбежное, чем как трагедия, требующая оплакивания. А может так выстреливает эффект невыигрышного сравнения певицы, которая всю жизнь училась все же другому искусству, с очень женственной и пластичной чешской танцовщицей-Теринкой с почти такой же рыжей косой.

В числе вокальных работ сложно найти явные удачи и минусы, состав подобрался очень ровный и абсолютно адекватный поставленным задачам. Понравился разнообразием оттенков звука Алексей Морозов (Лесничий), кроме того, как всегда, его козырь – незаурядный дар драматического артиста. Ольга Бурмистрова (Лиса Остроушка) впечатлила основательными высокими нотами и объемом проделанной акробатической работы. Василий Гафнер (Учитель) и Александр Маркеев (Священник) создали практически хрестоматийные образы двух собутыльников: унылого неврастеника-интеллигента и веселого тучного баса-любителя простых радостей жизни. Захар Ковалев (Петух) трактовал свой образ как пародию на тенора-премьера, что было тоже интересно и забавно. Другой тенор Александр Бородейко (Лис Златогривек), напротив, воплотил образ просто хорошего парня, без звездных замашек.

Открытием вечера могу назвать бас-баритона Алексея Прокопьева в партии Гарашты, удачливого жениха Теринки. Певец исполнил свою единственную арию так, что захотелось послушать его в серьезных партиях. Во всяком случае, идеальная интонационная точность, хорошая фокусировка звука и интересный тембр были слышны даже в такой небольшой партии.

В остальных партиях выступили артисты театра Покровского Виктория Преображенская, Виталий Родин, Марианна Асвойнова, Тамара Касумова, Наталья Риттер, Анна Костылева, Ульяна Разумная и участники детского хора (руководитель Елена Озерова).

Спектакль Рождественского и Кислярова – очередной успешный эксперимент, в котором музыка и режиссура не соперничают, а работают на общий результат. Хотелось бы надеяться, что к результатам эксперимента смогут приобщиться не только постоянные поклонники коллектива театра, но и более широкий круг любителей оперного искусства, которым интересны не только считанные единичные оперы "джентльменского набора", но и новые названия в афишах.

Источник: www.operanews.ru/15110906.html